Продолжая тему эмоционального интеллекта, предлагаю вам главу из книги Дэниела Гоулмана «Эмоциональный интеллект», в которой описан пример удивительной эмоциональной проницательности и умения влиять на настроение и поведение других людей.
Эмоциональная проницательность: рассказ об одном случае
Если способность успокоить мучительные переживания других людей является проверкой навыков общения, то умение поладить с человеком, пребывающим в полном бешенстве, — это, вероятно, показатель высшего мастерства. Данные о саморегуляции и эмоциональном «заражении» говорят о том, что единственная эффективная стратегия такова: нужно отвлечь внимание разгневанного человека, глубоко проникнуться его чувствами и встать на его точку зрения, а затем заставить его сосредоточиться на альтернативной возможности, которая настроит его на более позитивный диапазон чувств, — этакое эмоциональное дзюдо.
Наилучшей иллюстрацией столь совершенного владения утонченным искусством эмоционального воздействия служит, пожалуй, история, рассказанная старинным другом, покойным Терри Добсоном, который в 1950-е годы стал одним из первых американцев, изучавших боевое искусство айкидо в Японии. Как-то днем он ехал домой на токийском пригородном поезде, и вдруг в вагон ввалился огромный, воинственно настроенный, вдрызг пьяный, перемазанный сажей работяга. Этот мужлан двинулся по вагону, еле держась на ногах, и принялся задирать пассажиров: изрыгая проклятия, он рывком развернулся к женщине, державшей на руках младенца, и швырнул ее на колени пожилой пары, которые тотчас же вскочили и бросились в другой конец вагона. Сделав еще несколько рывков в разные стороны (и промахнувшись от ярости), пьяный с диким ревом вцепился в металлический шест, стоявший в середине вагона, и попытался выворотить его из углубления в полу.
В этот момент Терри, который был в прекрасной физической форме благодаря ежедневным восьмичасовым занятиям айкидо, почувствовал желание вмешаться и не допустить, чтобы кто-нибудь серьезно пострадал. Но тут он вспомнил слова учителя: «Айкидо — это искусство примирения. Всякий, кто намерен драться, разорвал свою связь со Вселенной. Если ты стремишься властвовать над другими, ты уже побежден. Мы учимся улаживать конфликт, а не разжигать его».
Да, после вводных уроков Терри договорился с учителем никогда не провоцировать драку и использовать приобретенные навыки и искусство боя только для защиты. И вот наконец ему представился случай проверить, насколько хорошо он владеет искусством айкидо, наделе и на вполне законном основании. И тогда, пока все остальные пассажиры застыли от ужаса, Терри не спеша поднялся со своего места.
Заметив его, пьяный проревел: «Ага! Иностранец! Сейчас я поговорю с тобой по-японски!» — и, собравшись с силами, приготовился отлупить Терри.
Но не успел он сделать и первый шаг, как вдруг откуда-то сзади послышалось громкое и странно радостное: «Эй!»
Жизнерадостный тон восклицания вполне соответствовал человеку, который неожиданно столкнулся со старым приятелем. Пьяный удивленно оглянулся и увидел на соседней скамейке маленького японца в кимоно лет около семидесяти. Поза старика не выражала никаких признаков беспокойства, а на лице играла приветливая улыбка. Легким движением руки он поманил пьяного к себе и весело произнес: «Поди-ка сюда».
Мужчина нетвердыми шагами подошел к старику и угрожающим тоном спросил: «А за каким чертом я должен с тобой говорить?» Тем временем Терри стоял и ждал, готовый сразу же наброситься на пьяного, сделай тот малейшее резкое движение.
«Чем же это ты так напился?» — спросил старик, добродушно улыбаясь.
«Я пил саке, но это не твое дело», — грозно прорычал пьяный.
«О, но это же прекрасно, прямо-таки замечательно, — радостно воскликнул старик. — Видишь ли, я тоже люблю саке. Каждый вечер мы с женой —ей, знаешь ли, семьдесят шесть, — подогреваем бутылочку саке и берем ее с собой в сад, садимся на старую деревянную скамью и…» Он стал рассказывать ему о хурме, росшей на заднем дворе, о том, какой красивый у него сад, и об удовольствии, получаемом от саке вечером в саду.
Слушая старика, пьяный постепенно успокоился, его лицо смягчилось, а кулаки сами собой разжались. «Да… я тоже люблю хурму», — сказал он дрогнувшим голосом и умолк.
«Ну и хорошо, — ласково продолжил старик, — я уверен, что у тебя замечательная жена».
«Нет, — ответил мужчина. — Она умерла…» И вдруг, не выдержав, разрыдался и начал рассказывать печальную историю о том, как он потерял жену, дом, работу, о том, что он стыдится самого себя.
В этот момент поезд подошел к станции Терри, и он, выходя на платформу, обернулся и услышал, как старик предложил пьяному сесть рядом и рассказать ему о своей жизни, и еще успел заметить, как мужчина растянулся на скамейке, положив голову на колени старика.
Вот это и есть эмоциональная проницательность.
